Часть первая

Теория энергетического мира Кастанеды. Широкий общественный резонанс вокруг работ Кастанеды

Кастанеда, сколько в этом слове… Вряд ли есть люди, которые не слышали бы что-то о Карлосе Кастанеде. Некоторые режиссеры и актеры увлекались его идеями. Снимали фильмы, находясь под влиянием этих идей, например, «Облачный атлас». Кто-то пускался во все тяжкие, разыскивая таинственных брухо (колдунов). На постсоветском пространстве группы, практикующие основные практики Кастанеды, множились, как грибы. Во Вконтаке групп, обсуждающих этот опыт – пруд пруди. На его работы, теории и идеи клеили ярлыки, сообразные времени. Наконец, после его смерти в 1998 году, записали во вруна, мистификатора и, на худой конец, эзотерика. Все это пыль! И я это докажу.

Описание работ Кастанеды

Первое. Кастанеда написал 11 томов + Тенсегрити — специальная энергетическая гимнастика. Его работоспособность, научная точность и скрупулезность просто поражает. Не будем забывать, что Кастанеда был антропологом. Соответственно, свои исследования он проводил со всей научной тщательностью. В конечном результате научные подходы сыграли как положительную, так и отрицательную роль.

Второе. Есть резкая граница в его работах. До шестого тома каждый том – это эссе антрополога, работающего над материалом. В них много диалогов и описаний практических приемов работы и их результатов. Кастанеда спорит с учителями, засыпает их уточнениями и ничего не принимает на веру. Пускается в странные эксперименты, словно подросток-эмансипе, не слушаясь авторитетов. А потом все резко меняется. С шестого тома начинается систематическое изложение концепции понимания магического мира.

О понятии «магия», когнитивный анализ, манипуляция магическими феноменами

Многих людей пугает само слово «магия». В нем присутствует какая-то негативная коннотация и «плохие» ассоциации. Видятся старушки с крючковатыми носами и большими коническими шляпами. Костры инквизиторов и много чего странного. Люди относятся к этим вещам крайне негативно, накопив большой общественный опыт. Все эти «порчи», «проклятия», «ведьмин вред» и прочее. Не все в общественном опыте, касательно понятия «магия», — это мусор, и мы убедимся в этом позже. Есть такой метод в психологии — «Семантический дифференциал». В нем предлагают оценить какое-нибудь понятие через другие понятия по шкале выраженности. Например, можно было бы оценить «магия» через «вкус», «сладость» «шершавость» и прочее. Мне не представилась такая возможность — провести такое исследование, но могу спрогнозировать его результаты. На ранних этапах понимания концепции Кастанеды я избегал слова «магический», предпочитая заменять его более нейтральным: «манипуляция энергетическими феноменами». Одно слово замещать тремя – это не айс, конечно. Потом оказалось, что «магическое» намного обширнее просто неизвестного или скрытого, что это свойство нашего Мира. А пока вернемся к Кастанеде.

Продолжение о Кастанеде и перемен в изложении его концепции

Почему такой резкий контраст в его работах? Для поиска ответа на этот вопрос, нам придется сделать экскурс в историю обучения магов в традициях индейцев северных и южных Америк. Начало этой традиции уходит глубоко в прошлое, теряясь в веках. Линия групп Кастанеды современного периода состояла из 19 поколений. Вся линия делится на 2 эпохи: до конкисты и после. До конкисты маги были всемогущими людьми. Местное население их боялось, и они делали все, что хотели: например, насильно отбирали детей для обучения, уводили их в пустынные области навсегда. Никто и никогда больше этих детей не видел. Иногда древние маги обрушивали на помешавших им людей свою карающую волю. Им было абсолютно наплевать на мнение населения. Тем не менее, знания о магических практиках и силе передавались ученикам и сохранялось в своей линии. Маги производили пугающее впечатление, были абсолютно безжалостными и, отчасти, упивались своей властью.

Конкиста, новая магическая линия

Обрушившаяся конкиста показала, что магов прошлого, казавшихся неуязвимыми, можно просто, банально, сжечь на костре или застрелить из аркебузы. Большинство магов, получавших и передававших по цепочке людей магические знания, были уничтожены. Остались единицы в глубоких горах и недоступных участках пустыни. Получив катастрофический урон, древние маги стали решительно изменять свое положение в обществе. С этого момента начинается двухступенчатое обучение новых адептов. С одной стороны – уметь скрываться в обществе, с другой – изменять сознание. Причем, большую часть обучения наставник смещал адепта в особое состояние, после которого ученик не мог вспомнить ничего. Но! Если сам адепт, после ухода наставника, обучался входить в это измененное состояние сознания, то он считался полностью подготовленным, т.к. основные знания и навыки были доступны только там.

Две части обучения

Наставник «обучал» адепта в обычном состоянии, давая ворох почти бесполезной информации. Именно поэтому первые тома до шестого кажутся эклектичными, полными мусорных концепций, принять которые можно только тогда, когда имеешь нереальную самодисциплину. Например, «Путь Воина», «Видение», «Тональ-Нагваль», «Первое, второе внимание» и так далее. Кроме того, в обычном состоянии сознания шла и психологическая подготовка, очень важная для мага в целом. На этой подготовке мы остановимся отдельно, потому что это крайне важно.

Основное же обучение происходило в измененном состоянии сознания. Кастанеда называл его «состояние особой ясности». Сначала наставник сдвигал его в это состояние, а потом обучал настоящим магическим практикам. Условно можно было бы сказать, что «осознанное» обучение, традиционное, – это подача кусков теоретических, рассудочных знаний, некоего фундамента. А скрытая часть обучения – практическая.

Таким образом, первая часть обучения – это болтовня о магии. Сказки. Четвертый том так и называется: «Сказки о силе». Простая болтовня полностью безопасна для адепта. Он может рассказывать окружающим людям все, что угодно. Ему просто не поверят. Это был хорошо продуманный ход новых магов, – маскироваться, не выделяться своей странностью, не быть белой вороной, не подставляться под выстрел аркебузы или не оказаться на костре. Кастанеда настолько проникся маскировкой, что буквально выполнял требования учителей, например, стирал личную историю. Вторая часть – чисто магическая, практическая. Прежде, чем освоить ее в полной мере, будущий маг должен научиться безупречно маскироваться и освоить так называемый сталкинг – особое поведение.

После конкисты: сталкинг и «неделание»

Я уже говорил, что новым магам, которые выросли после конкисты, вынужденно пришлось искать способы жить в обществе, но так, чтобы не выделяться. Почему это так? Маг, практикующий манипуляции энергетическими феноменами, становился сильно заметен. От него веяло некоей силой и безупречностью. Он не вовлекался в человеческие манипуляции, не потакал им, и такой образ пугал людей, настораживал, поэтому была разработана системная концепция «неделания». Это особое поведение быть вовлеченным в отношения с людьми, оставаясь отрешенными, не включенными. То есть, ты что-то делаешь, демонстрируя полную вовлеченность, одновременно не делая ничего. Вот, например, образ из футбола. Мы знаем, чтобы победить, нужно быть мотивированным на достижение результата. Иногда бывают так называемые волевые победы, когда игроки не сдаются, играют до последней секунды и – побеждают. Маг в этом случае делал бы тоже самое, кроме одного – его не интересовал бы результат, вообще, никак. Без заинтересованности конечным результатом, но с достижением успеха, футбол – это неделание. Внешне неделание производит впечатление полной нормальности, обычности. Именно этого и добиваются от адепта. Оказалось, практика неделания обеспечивает перераспределение энергии адепта, увеличивая ее сосредоточение.

Достигая кристального понимания, наставник раз за разом повторял: быть вовлеченным в дрязги людей, потакать им в этом – это неконтролируемая глупость; маг должен практиковать контролируемую глупость. То есть, казаться глупым, оставаясь безупречным, не зависеть от мнения общества: ведь казаться глупым – это быть объектом насмешек. Если ты кажешься глупее окружающих, значит, хорошо замаскировался.

Из общей концепции неделания выросла практика сталкинга, когда неделание приносило результат – дополнительную энергию, а не только ее перераспределение. Сталкинг – это охота. Охота за своей глупостью и глупостью людей. Даже зная все положения этой практики, без тренировок обычный человек просто не успевал бы за людьми в обычной жизни. Примерно, это выглядит так: по первым признакам поведения нужно «раскусить» манипуляцию оппонента, понять его мотивы и чего он ждет от тебя, подыграть ему, включиться в манипуляцию, а потом – бац, резко выйти из нее, оставив оппонента в дураках. То есть, здесь две части: 1) анализ поведения оппонента и своей реакции на него; 2) нужный репертуар своего поведения, чтобы включиться в манипуляцию, сказываясь глупым. Все это требует тренировок и длительного обучения. Вовлеченность в отношения с людьми или неконтролируемая глупость – это потакание чувству собственной важности как своему, так и других людей. Когда на тебя обрушивают агрессивные нападки, вовлекаться в них обычным ответом (собственная агрессия или вина, обида), – это неконтролируемая глупость.

Пример контролируемой глупости

Исходная позиция в троллейбусе: молодой человек стоит в проходе к передней двери; дородная тетка пытается протиснуться на выход, но габариты ей не позволяют это сделать; в раздражении она с аффектацией кидает: «Что ты тут стоишь, как маленький!» (вербальная агрессия). Неконтролируемая глупость – это включиться в конфликт, оседлав свою собственную волну раздражения и агрессии. Кричать ей в ответ, что она корова и должна сидеть на двух стульях, «вали со своей жопой» на среднюю дверь, ну и т.д., и т.п. Оседлать обиду и разрыдаться от нее. Погасить раздражение усилием воли, не проявляя чувств, потакая мелкому тирану обидчицы, молча отойти в сторону, давая проход. Сталкер практикует контролируемую глупость. Волна ответа конвертируется в необычное поведение, которого оппонент не ждет. Один вариант – заверещать тонким детским голосочком: «Тетенька, простите меня, я больше так не буду! Я пришел на переднюю дверь, потому что сзади большие дядьки толкаются!». А потом взять и зарыдать в голос с детской обидой и всхлипываниями. Второй вариант – замычать что-то невразумительное, потом заваливаться набок, на эту тетку, задергаться в конвульсиях, резко выгнуть голову назад и пустить пену прямо перед ее лицом. Практиковать сталкинг и неделание, казаться глупым, нам мешает ЧСВ и жалость к себе.

Магическая концепция общественных отношений, ЧСВ и жалость к себе

Как и в «Наука логики» Гегеля, в концепции общественных отношений маги достигли высот абстрагирования. Они были уверены, что все отношения всех людей построены на основе потакания ЧСВ своему и других людей. Мы все ориентируемся на оценки людей и зависим от мнения окружающих.

Я назвал для себя эту концепцию «общественны договором». Все люди негласно договорились потакать друг другу в получении некоей толики одобрения от окружающих. Потакать – это строить собственные манипуляции или участвовать в чужих. Цель манипуляций – вызвать чувства. Чувства являются квантами обмена между людьми. Все люди манипулируют на том или ином уровне. Какая-то часть жаждет славы, другая богатства, что возвышает тебя в глазах других. Истинная цель – не накопление денег, а пускание пыли в глаза, обретение личного ощущения могущества. Я посвящу психологическому разбору эту концепцию позже. Она является краеугольной в понимании всего поведения людей. Когда-то я искренне считал, что эта концепция претендует на фундаментальную теоретическую основу всей психологии.

Кастанеда и его учителя не были психологами, поэтому не совсем точно передали основу ЧСВ, считая, что жалость к себе – это и есть та причина, мотив, который движет всеми людьми. Пока я не буду усложнять, вернемся к обсуждению деталей позже. Так вот, маг смещает с пьедестала мотивации своего поведения – жалость к себе, – перемещая ее по степени актуальности назад. Этим он разрывает общественный договор, оставаясь жить в обществе. В отличие от магов, обычные люди потакают своей жалости к себе, поэтому договору подчиняются беспрекословно и безусловно, теряя спонтанность.

Часть вторая. Изменение восприятия